Числа.

Рассказ.

Математик Пирогов хоть и слыл в обществе человеком культурным, все же обладал по характеру своему некоторыми странностями. Обыкновенно после арифметических трудов пропустив стаканчик французской настойки он отлавливал малограмотного субъекта и для развлечения забрасывал того вопросами из области своей научной деятельности. Понятное дело, что на непонятные вопросы мужик всякий раз мычал что-то несуразное, шмыгал носом и мотал головой, чем приводил математика в неописуемый восторг. Однако скоро произошел случай, который перевернул жизнь ученого совершенно.

Проработав, как обыкновенно водилось весь день над сложными уравнениями и, утомившись от работы Пирогов, решил развеяться. Употребив для куража настойки, он вышел на улицу и остановил проходившего мимо мужика.

- Постой-ка братец, - сказал математик, - ты видно не местный. Что-то я тебя раньше здесь не встречал.

- Так и есть барин, - промычал мужик, - соседнего уезда я. К сродственнику сюда приехал по делам.

- Ну, тем лучше, - сказал Пирогов, потирая руки предвкушая предстоящую забаву, - давай я тебя испытаю.

- Это как? – удивился мужик.

- Да очень просто. Я тебе вопросы задавать стану про числа, а ты, коль ответишь толково, награду от меня получишь.

- Раз за награду то, пожалуй, пускай, - сказал мужик и насупился, приготовившись к экзамену.

- Что такое «один»? - немедленно бросился в атаку математик и набрал в грудь воздуха для первой порции смеха.

Однако вопреки ожиданию мужик ни мало не смутился и выдал:

- «Один» это есть сирота, который перед богом ходит. Нет у него никого, померли все или разъехались кто куда удачу пытать вот он и «один».

- Положим, - подивился толковому ответу Пирогов, - но вот другой вопрос что такое «десять»?

- «Десять» это сила, - снова не стушевался мужик, -  с десятерыми я как не крути, не слажу. Девятерых раскидаю и глазом не моргну, а десятый, коль нарисуется пусть, даже самый инвалид ущербный снесет меня как соломинку. «Десять» это натурально сила.

- Ну, пускай, - еще больше удивился рассуждению математик, - но коли по твоему «десять» сила, то что тогда «сто»?

- «Сто» это дом. Хороший дом, справный. Сто рублей нужно чтоб такой поставить.

- «Сто» это дом, пусть, - округлил глаза Пирогов, - но раз так, что есть «тыща»?

- Ну, это каждому известно, - сказал мужик уверенно, - «тыща» монет у всякого барина в кошельке имеется. Вот когда у меня в кармане «тыща» будет позванивать я тоже барином стану.

- А «мильен»? Что такое «мильен»? - почти выкрикнул обескураженный Пирогов.

- «Мильен» раз, - спокойно выдохнул мужик, - я тебе барин благодарен стану, если перестанешь донимать меня глупостями, и позволишь идти куда шел.

Застыл скульптурой Пирогов, не знал что ответить. Как в тумане вытянул из портмоне рубль и протянув мужику сумел пробормотать только:

- Иди…

Прожив на свете довольно времени и пообщавшись с многоженством просвещенных и образованных людей он и помыслить себе не мог что на свете существует подобная простая и живая мудрость. Ни в одном из проштудированных философских фолиантов Пирогов не обнаружил даже близко похожих рассуждений. Получается, что существо человеческое при правильной организации даже без всякого полезного образования способно выдавать перлы. Но что, же тогда может показать человек упакованный знаниями как он - ученый муж. Получается, что Пирогов способен на куда большие свершения, чем решать задачки по наполнению водой бассейнов и вычислении скорости движения паровозов. Воистину правы были те, кто высказывал утверждение относительно безграничности существа человеческого.

После истории Пирогов бросил пить и уже никогда больше не разыгрывал вопросами мужиков. Он углубился в работу и через год сам сочинил и сам решил непостижимо сложное уравнение, которое впрочем, потом у него украли. Воровство Пирогов вопреки ожиданиям коллег математиков воспринял весьма спокойно, разумно полагая что это есть наказание за проказы бурной молодости.

Человек, который украл уравнение, представил потом его на комиссию и члены ее, проверив решение, пришли в восторг и выписали тому премию размером в «мильен», а так же почетную грамоту на дорогой папирусной бумаге. Однако с человеком в последний момент приключился коллапс, от денег и грамоты он отказался и пропал. По слухам его замучила совесть, и некрасивый проступок свой он теперь исправляет в качестве послушника в одном из Вологодских монастырей.